На этой неделе в ряде СМИ появилась информация, что Минфин предложил учитывать "семейный2 конфликт интересов в госзаказе (то есть при закупках по 44-ФЗ) и запретить заказчикам привлекать к закупкам аффилированные юридические и физические лица. Однако в итоге выяснилось, что речь идет об августовском предложении министерства, касающийся закупок по 223-ФЗ, то есть для госкомпаний и компаний с госучастием. Torg94 поговорил с экспертами и выяснил, как такой запрет мог бы повлиять на госзаказ.
Под аффилированностью Минфин понимает брак или близкие родственные связи с физлицами, которые являются «выгодоприобретателями, руководителями, членами правления юрлиц, индивидуальными предпринимателями – участниками закупок». При этом конфликт интересов предлагается учитывать при владении лицом или компанией от 10% в акционерном или уставном капитале компании.
Запрет для госкомпаний предлагается ввести с 1 января 2018 года. Контролировать его исполнение начиная с 1 января 2020 года Минфин предложил через Единую информационную систему в сфере закупок (ЕИС). Таким образом ведомство планирует обеспечить добросовестную конкуренцию за заказы госкомпаний.
Ранее этой проблемой заинтересовалась Генпрокуратура. В июле прошлого года генпрокурор Юрий Чайка утвердил план борьбы с откатами и коррупцией в госзаказе, закупках госкомпаний и естественных монополий. Генпрокуратура предложила ввести понятие «конфликт интересов» в закупки госкомпаний и расширить список должностей, на которых оно распространяется в закупках государства.
"Внимание к закупкам и сделкам с аффиливарованностью как в случае с госкомпаниями, так и в случае с закупками для госнужд вполне оправданно, – констатирует директор института повышения конкурентоспособности Алексей Ульянов. – Случаи, когда мэр покупает что-то у фирм, принадлежащих его супруге, к сожалению, не редкость".
Отслеживание связей между заказчиком и поставщиком могло бы решить очень многие проблемы, если автоматизировать этот процесс на основе имеющихся у государства данных о гражданах, рассказал T94 гендиректор НП "Объединение профессиональных специалистов в области государственных, муниципальных и корпоративных закупок" Георгий Сухадольский. По его словам, такие правила игры позволили бы руководству заказчика и контролирующих органов расставлять "флажки" и понимать, с кем можно заключать контракт.
Сейчас в ст. 31 закона "О контрактной системе" уже есть запрет на конфликт интересов, в том числе и по "семейным" основаниям, напоминает начальник отдела правовой экспертизы B2B-Center Дмитрий Казанцев. "Указан там и запрет на владение "напрямую или косвенно (через юридическое лицо или через несколько юридических лиц) более чем 10% голосующих акций хозяйственного общества либо долей, превышающей десять процентов в уставном капитале" поставщика. Минфин, безусловно, мог бы расширить перечень запрещённых связей. Можно было бы даже скопировать перечень этих запретов в Закон № 223-ФЗ, но если госкомпания не получает деньги из бюджета, а тратит собственные заработанные средства, то у неё и так есть стимул прописать запрет на рискованные связи в своём положении о закупках без всяких указаний законодателя", – рассуждает он.
Норма о запрете конфликта интересов была бы очень актуальной, поскольку на практике это одна из ключевых проблем госзаказа, считает Казанцев. "Можно предположить, что по крайней мере в некоторых случаях исключение конфликта интересов повысило бы эффективность закупки. Например, в случае, когда до развода чиновник не мог бы легально обеспечить подряд на поставку для госнужд для завода своей супруги (хотя бы до развода) или привлечь к оказанию услуг контору своего сына", – перечисляет он. Однако несовершенство нормы, по его словам, оставило бы пространство для её обхода, а значит риск аффилированности заказчика и поставщика снизился бы, но полностью исключить его было бы нельзя.
Лучше было бы не вводить прямой запрет, а ограничиться требованием обязательного декларирования аффилированности и жестких санкций в случае "забывчивости", предлагает Ульянов. "Знаменитый предприниматель Илон Маск делает закупки у своего брата, и на качестве его машин это не сказалось. Конечно, большинству наших чиновников до гения Маска далеко, но давайте дадим им шанс, – говорит он. – Не думаю, что аналогичная поправка в 44-ФЗ была бы эффективна. Какой-нибудь мэр переписал бы завод с жены на друга детства, и этим все бы закончилось. Полагаю, что надо было бы сделать обязательным декларирование аффилирванности и конфликта интересов, но не вводить запрет", – считает Ульянов.
"Сейчас у чиновников есть много возможностей обойти даже самые строгие запреты в сфере госзаказа. Нельзя отдать подряд сыну – но зато вполне можно племяннику или двоюродному брату. Нельзя обеспечить госзаказ для мужа – но зато фиктивный развод легко снимает эту проблему. А если речь идёт о крупных подрядах, то едва ли составит проблему зарегистрировать фирму на управляемое физическое лицо, формально ни в каких связях с принимающим решения лицом не состоящее", – указывает Казанцев. По его словам, оценка реальной аффилированности и степени ее влияния на результаты торгов в некоторых случаях является предметом индивидуальной экспертной оценки, которая не сводится к соответствию или несоответствию запретительным перечням.
Пресечь злоупотребления можно было бы путем введения дополнительных проверок, если б после декларирования подобные закупки подпадали бы под пристальное внимание контролеров и общественных активистов. Прямой запрет мог бы лишь привести к переписи предприятия-подрядчика на другого человека. В этом случае проверяющим крайне сложно вычислить конфликт интересов, не говоря о том, чтобы доказать его, заключает Ульянов.
Автор: Анастасия Смоленская